Как строится любое послание президента? Как гегелевская триада. Тезис — это достижения за отчетный период. Антитезис — это стоящие проблемы, требующие решения, или болевые точки. И самая важная часть — синтез. Это, как и у Гегеля, выход на новую ступень развития. Точнее, указания путей такого выхода.

Тезис последнего Бюджетного послания президента складывается из: «достаточно эффективной» антикризисной роли, которую сумела сыграть российская бюджетная система; развития Сколкова, подкрепленного адресными законами; продолжающегося роста пенсий; «начавшегося реформирования» системы госзакупок и давно анонсированного перехода формирования бюджета на программно-целевой метод.

Антитезис по определению любопытнее. Перечень открывается так: «Не завершено формирование условий для модернизации экономики и изменения модели экономического роста». «Не завершено формирование условий» — по-моему, за этим эвфемизмом стоит признание: пока тема модернизации исчерпывается речами и призывами, а отнюдь не разработкой и тем более не внедрением экономических механизмов ее запуска и поддержания. О нехватке экономико-управленческих инноваций говорит и такая фраза: «Система государственного управления во многом функционирует в ручном режиме». Строго говоря, вот и весь антитезис.

Никаких сенсаций и откровений. Но главная антисенсация — это синтез.

Она в том, что он попросту безлик. Традиционно признается зависимость бюджетной системы от внешнеэкономической конъюнктуры. Но по тексту послания, изменения произойдут нескоро: «Следует закрепить, начиная с 2015 года, правила использования нефтегазовых доходов».

Это, впрочем, из вечных тем, а вот относительно свежая: в апреле Минэкономразвития выдало очередной прогноз на 2011 год, там среднегодовая цена барреля нефти взлетела на $24 — с 81 до $105, а процент роста ВВП остался без изменений — 4,2%. Главный двигатель российской экономики — нефть — встал. В Бюджетном послании президента можно постараться найти ответ на этот острейший вопрос, но это не ответ политика, который должен возглавить необходимые реформы. Медведев выбрал отстраненно-академический стиль. В России «должна быть сформирована новая модель экономического роста, основанная в значительной степени на частной инициативе, постоянных инновациях, эффективной системе предоставления публичных услуг, качественной финансовой и производственной инфраструктуре».

Что «должна быть» — не ново, что дальше? Необходима «долгосрочная сбалансированность и устойчивость бюджетной системы». Все верно, как и то, что «в отличие от стран с более диверсифицированной экономикой, Россия не может позволить себе иметь хронический дефицит бюджета и высокий уровень государственного долга», потому что она и так сидит на нефтяной игле. Но впечатление как от прошлогоднего снега. Не видно авторства президента, тем более на пороге выборов.

Любопытно, как в послании подается решение ключевого вопроса сегодняшней экономической политики — снижение социальных платежей. В неизменно щедро пронумерованных «основных целях и задачах» о социальных платежах говорится на скромном третьем месте: «На 2012–2013 годы будут снижены ставки страховых взносов в государственные внебюджетные фонды с 34 до 30%», за исключением малого бизнеса, для которого предусматривается снижение до 20%.

Однако именно из-за повышения соцплатежей бежит капитал, причем, по оценке помощника президента Аркадия Дворковича, даже «на микроуровне» личных денег и сбережений отнюдь не олигархов возвращаются конвертные зарплаты, закрываются предприятия. Почему же президент ставит тему на третье место?

Потому что свою битву с правительством за «универсальное» снижение до прежнего (26%) уровня Медведев не выиграл, а значит, фактически согласился с тем, что инвестиционный климат России существенно ухудшился и восстановлению не подлежит.

Это сердцевина послания. Если раньше в подобных документах были яркие новые цели, такие, например, как снижение дефицита бюджета в два раза за три года или еще более резонансное сокращение поголовья чиновников на 20% (все это из прошлогоднего Бюджетного послания), то сейчас новизной чтение документа не радует.

На более чем ответственном этапе развития страны, когда модернизация из лозунга превращается в жгучую необходимость (см. отказ нефтяного движка российской экономики), президент внезапно снизил напор. Нет звучавшей недавно острой критики «застойных явлений». Фактически Медведев одобряет все действия правительства; даже когда он говорит о ручном управлении, за этим не следует ни слова критики, лишь осторожно упоминается «недостаточная эффективность». А отсутствие постановки новых вызывающих общественный резонанс задач означает, что президент уступает политическую инициативу правительству. А значит, и немалую часть своих полномочий. И все это зафиксировано в последнем перед выборами послании. Как тут не задуматься о том, не сдан ли уже Кремль новому старому хозяину.


Николай Вардуль