Подготовка к выборам в Государственную Думу идёт полным ходом, хотя до начала избирательной кампании ещё достаточно много времени. Это как стратегия второй половины XIX–первой половины XX века: война пока не объявлена, но армии двигаются в районы сосредоточения, разворачиваются на позициях, и от того, как это спланировано и совершено, во многом зависит судьба будущего сражения. Каковы же исходные позиции и перспективные цели политических партий в Нижегородской области? Начнем с фаворита — «Единой России».

Результаты весеннего голосования показали несколько неприятных для партии власти вещей. Во-первых, партия начала терять голоса в крупных городах. Поддержка «ЕР» всё ещё достаточно велика, но тенденция говорит сама за себя.

Во-вторых, главным оппонентом «ЕР» стала не «Справедливая Россия», как это, возможно, планировалось в Кремле, а вновь коммунисты. На федеральном уровне это может принести определённую пользу — можно будет парировать обвинения Запада в авторитаризме: «А вы хотите, чтобы к власти пришли коммунисты?». Но для внутреннего пользования этот аргумент, как говорится, «не катит», и агитация президентской кампании 1996 года с использованием листовок с портретом Зюганова и надписью «купи еды в последний раз» сегодня не пройдёт.

Более того, как оказалось, чем лучше живут люди на той или иной территории (в сельском районе или микрорайоне мегаполиса), тем меньше они готовы «в едином порыве» голосовать за партию власти. Хотя, казалось бы, уровень жизни демонстрирует эффективность власти, и логично было бы ожидать протестного голосования там, где жизнь хуже. Например, на Сортировке уровень поддержки «единороссов» выше, чем на Мещерском озере, не говоря уже о Советском и Нижегородском районах.

Впрочем, этот-то эффект объясним. Люди, чего-то добившиеся, склонны приписывать свои успехи себе, а люди, нуждающиеся в помощи, ждут помощи от власти. Кроме того, более обеспеченные и успешные люди обладают повышенным чувством собственного достоинства. И столкнувшись в магазине с грубостью или некачественным товаром, склонны сменить место покупок. То же и с партиями. И если какой-то чиновник или сотрудник ГИБДД оказался не на высоте, появляется желание «поменять эту власть», проголосовав за кого-то другого.

Наконец, именно по «успешным и обеспеченным» ударит повышение пенсий и зарплат бюджетникам, проводимое властью (давно назревшее), в сочетании с повышением налогов (в первую очередь на фонд заработной платы). Им приходится бежать всё быстрее, чтобы их доходы относительно доходов тех же бюджетников не уменьшались так быстро. Это рождает у многих внутренний дискомфорт.

Наконец, популистская риторика, обращённая к социально-незащищённым, ничего не говорит об интересах этих «устроившихся в жизни» и вполне благополучных людей. Неважно, об их материальных интересах или потребностях более высокого порядка.

Получается, что радеть о повышении уровня жизни партии власти надо очень осторожно, потому что это начинает сильно напоминать пиление ветки, на которой сам дровосек и расположился. А не «пилить»… то есть, пардон (в наше время слово «пилить» приобрело совсем другие коннотации), не бороться за повышение уровня жизни тоже нельзя. Иначе все, кому живётся не очень хорошо, побегут к коммунистам, «жириновцам», «справороссам», которые тоже выступают «за бедных и за русских», за «трудящихся» и против партии «карьеристов и воров».

Наконец, помимо рациональных мотивов, действует неистребимое человеческое любопытство. «А что будет?» — думает ребёнок, тыча пальчиками в дырочки розетки. Российские избиратели, к которым власти относятся как к неразумным детям, неспособным самостоятельно совершить ответственный выбор, периодически демонстрируют такое неразумное поведение. Конечно, в каждом случае уже постфактум можно объяснить, следствием каких политических технологий оппонентов и собственных технологических ошибок объясняется тот или иной всплеск иррационального голосования избирателей. Тревожит другое. Благодаря нашим политтехнологам (окормляющим все партии) рациональные мотивы определяют голосование избирателей всё в меньшей степени. Вспомните, с каким вниманием читали программы партий в начале девяностых! А кто сейчас их читает? А вообще, у всех ли партий они есть?

Зачем программа партии, которая не надеется победить на выборах и прийти к власти? Если результат выборов предсказуем, составление программы — чистая формальность. Оппозиционные партии не рассчитывают претворить свои программы в жизнь. А правящая партия, понимая, что выбор будет продиктован не содержанием программы, тоже составляет её формально, «за всё хорошее и против всего плохого», собираясь в практической деятельности руководствоваться «политической целесообразностью».

Кстати, о политической целесообразности. С тех пор как был сформулирован афоризм «Дума не место для дискуссий», избирательная кампания потеряла значительную часть своего смысла. По крайней мере, для голосующих. Кандидаты в депутаты, идя на выборы, решают какие-то свои проблемы. А избиратели?

Совсем без выборов обойтись не удастся. Поэтому к выборам готовятся. Подбирают партийных комиссаров, которых направят в регионы, политтехнологов, которым поручат разработку приёмов, способных в очередной раз мобилизовать электорат. А главное, с губернаторов пообещали спрашивать по полной программе за результаты, показанные партией власти. Они-то назначенные, то есть и снять их можно, не взирая на результаты выборов или, наоборот, исходя из результатов, которые не устроят администрацию президента. И здесь важны не столько некие заранее запланированные цифры, сколько выпадение из общего тренда.

Там где «Единая Россия» наберёт больше среднего процента по стране — губернатор молодец. Там, где меньше среднего, — недоработал. И крутись как хочешь.

И тут есть один нюанс. У наших соседей по округу, в национальных республиках, результаты голосования за «ЕР» значительно выше, чем в обычных российских регионах с преимущественно русским населением, к каковым регионам, несмотря на многонациональный и мультиконфессиональный состав своего населения относится и Нижегородская область. Дело не в том, что в Татарстане или Башкортостане больше любят «Единую Россию» (если и больше, то не так уж намного). Дело в значительно большей возможности глав этих республик влиять на своих избирателей.

Причина этого влияния не в их талантах «крепких хозяйственников», подкреплённых преференциями из федерального бюджета и не в более авторитарной политической системе. Для жителей национальных республик выборы в Госдуму — шанс отстоять свои национальные интересы в большом многонациональном мире Российской Федерации. Это сплачивает их, побуждает голосовать за «своих» кандидатов от «ЕР», которые бы в Государственной думе и в партии представляли бы потом их республиканские интересы. Нижегородцы же, ощущая себя гражданами «большой» России, этого местнического патриотизма в основной своей массе лишены, и голосуют «сердцем», которое последнее время несколько ожесточилось против «партии чиновников».

А губернатор? Если верить данным социологических опросов, то будь у нас прямые выборы, Валерий Павлинович мог бы рассчитывать на 66—72% голосов. Вполне достойный уровень, даже в сравнении с Татарстаном. Только конвертировать эти проценты в поддержку «Единой России» губернатору всё сложнее. И чем лучше будет работать возглавляемое им правительство, тем менее понятно будет нижегородцам, зачем им голосовать за каких-то людей из партийного списка, пусть в его главе и стоит сам губернатор. И если «праймериз» в очередной раз превратится в закулисный торг в лучших бюрократических традициях, губернатор может хоть из кожи вылезти, но передать часть своей харизмы партийному списку у него не получится.

Дмитрий Скворцов