Теплая майская весна, плавно перетекшая в жаркое лето, резко актуализировала предвыборную проблематику. Доселе относительно неподвижная и невыразительная политическая жизнь вдруг забурлила и расцвела всевозможными красками: событиями, интригами, скандалами.

За всей этой суетой отчетливо просматривается намерение одной части партийно-политической элиты России сохранить собственное довольно комфортное положение и столь же очевидное желание другой ее части изменить сложившееся положение вещей. На самом политическом верху это размежевание долгое время ассоциировалось с именами Президента Дмитрия Медведева и премьер-министра Владимира Путина.

Однако последняя неделя показала, что в риторике лидеров тандема, особенно последнего, происходят радикальные перемены. И вот уже Владимир Путин горячо говорит о необходимости российской модернизации, изменении сырьевого характера экономики, выступает на съезде Всероссийского педагогического собрания с критикой министра Андрея Фурсенко и обещает с сентября текущего года на 30% повысить зарплату педагогов.

Созданный инициативой премьера Общероссийский народный фронт перестает быть просто броской идеей, но постепенно обрастает соратниками: на сегодняшний день в него вошли около 450 общественных организаций и движений. Появились и экспертные структуры.

Так, созданный недавно Институт социально-экономических и политических исследований (ИСЭПИ) во главе с экс-президентом Чувашии и видным представителем демократического движения 1990-х годов Николаем Федоровым призван за два месяца подготовить пятилетний план социально-экономического обустройства РФ. В этот документ предполагается включить не только предложения «Единой России» и ее союзников по Народному фронту, но и открытых к сотрудничеству оппозиционных сил.

Таким образом, отечественной экономике предписывается переход к пятилетнему планированию в отличие от трехлетних финансовых и бюджетных планов последних лет. При этом приоритет в подготовке аналитических разработок предполагается отдать не столичным, а провинциальным экспертам, которые лучше знают ситуацию на местах. Финансовое обеспечение новой структуры, осуществляемое «Единой Россией» из своих партийных закромов, руководителю ИСЭПИ представляется достаточным даже для приглашения на роль экспертов нобелевских лауреатов.

Правда, эксперты отечественные сильно сомневаются в том, что программа Народного фронта, как и написанная ранее и уже неоднократно корректировавшаяся «Стратегия – 2020» станут реальным руководством к действию российской власти на ближайшую пятилетку. И по стилистике, и по способу создания это будет, скорее всего, демонстрационный продукт, написанный в основном под выборы и призванный привлечь дополнительные голоса избирателей в декабре 2011 года.

Между тем, будущие избиратели пока не слишком хорошо освоились с новациями политического поля. Как показал социологический опрос, проведенный специалистами фонда «Общественное мнение» в конце мая текущего года в 43 субъектах РФ, 62% россиян впервые узнали о создании такой организации от самих социологов. Только 34% респондентов оказались в той или иной степени информированы об этой инициативе премьера. При этом две трети опрошенных (66%) затруднились выразить свое отношение к созданию Общероссийского народного фронта, в то время как число его сторонников и противников оказалось примерно равным – по 17%.

На вопрос социологов о том, интересны ли им новости о Народном фронте и его деятельности, 41% респондентов ответили отрицательно, 27% - положительно, и 32% пока не определились с ответом. Тем самым подтверждается известный скепсис общества относительно новой политической структуры.

Что же касается политических оппонентов «Единой России», воспринимаемой в качестве наиболее заинтересованного игрока в создании разного рода широких фронтов, то они либо намерены воздерживаться от политического участия в подобных структурах (как ЛДПР), либо пытаются создать альтернативные «Народные ополчения» (КПРФ).

По мнению коммунистов, «единороссы» играют на чужом поле, вводя в заблуждение значительную часть традиционного электората КПРФ, поскольку используют левую по своей сути политическую идею. Политическая формула Народного фронта в умах старшего поколения россиян ассоциируется с Великой Отечественной войной, с народным ополчением, с партизанским движением и т.д. Неудивительно, что, по данным все того же социологического опроса, 15% коммунистов хотят видеть КПРФ в рядах новообразованного фронта, а 27% всерьез восприняли саму «фронтовую» идею.

Представители правого крыла российского политического спектра (Борис Немцов) также задумываются о необходимости создания широкого фронта в защиту демократии. Не остаются в стороне и менее заметные политические силы – «Другая Россия», «РОТ ФРОНТ» и «Родина: здравый смысл», принявшие на днях решение о создании Комитета национального спасения. А лидеры националистической коалиции «Русские» провели в Санкт-Петербурге большую конференцию, объединив в своих рядах, в том числе и запрещенные судом организации.

Между тем возникающие в России разнообразные фронты вызвали резкую реакцию со стороны четырнадцати известных деятелей российской культуры, подписавших обращение в адрес власти в защиту демократических выборов.

Как заявила популярная актриса Лия Ахеджакова, «я не уверена в том, надо ли мне с кем-то объединяться, но, по сути, в стране масса людей, которые не хотят участвовать в этих кукольных выборах, с политическими образованиями, спущенными сверху».

Подобные заявления, звучащие не из уст политиков, но от имени народных любимцев, символизируют очень важный перелом, произошедший в общественном сознании: наиболее образованная его часть требует настоящих, полноценных выборов, не принимая искусственно созданную партийно-политическую конфигурацию и не разделяя ныне действующие в электоральном поле правила игры.

Такая бурная политическая активность плохо сочетается с официально пропагандируемой стабильностью в стране. Почему в условиях стабильности стали вдруг мыслить фронтовыми категориями, никто вразумительно не объяснил, однако догадаться нетрудно: на горизонте – выборы.

Но близкий горизонт предлагает нам задуматься над другим событием, очередная годовщина которого пришлась на ближайшее воскресенье, увеличив тем самым продолжительность праздничного уик-энда. Речь идет об отмечаемом 12 июня Дне независимости России – официальном празднике нового российского государства – правопреемника СССР.

В этом году россияне встречают свой главный официальный праздник в военно-фронтовой обстановке. Но это, разумеется, не главное: избирательная кампания и связанная с нею риторика имеют свои непреложные законы. Куда серьезнее то, что граждане в массе своей до сих пор не понимают, что именно нужно праздновать.

Если для других государств, получивших самостоятельность после 1991 года, последняя была сопряжена с формированием достаточно жизнеспособных национальных государств, о чем красноречиво свидетельствуют прошедшие два десятилетия, то для нашей страны независимость России означала куда больше негативного, чем позитивного. Россияне потеряли свое государство, имевшее тысячелетнюю историю и существовавшее в форме российской и советской империи.

Нынешнее российское государство не только не сформировалось как национальное, но и довольно посредственно справляется со своими государственными функциями. Активизировавшийся в последнее время процесс создания всевозможных «фронтов» лишь доказывает, что согласия по основным, базовым ценностям у нас нет, а публичные дискуссии на телевидении, периодически поднимающие эту тему, лишь подтверждают факт общественного раздрая.

Правда, день 12 июня все-таки заставляет нас задуматься над тем, кто мы, откуда и куда идем. Может, в этом и скрывается его сокровенный смысл?